---Прощай---
Падают стены.
В доме от пыли -- темно.
Требуют смены
Старые стены давно.
Жизнь, безразлично
Вычеркнув прежний кусок,
Каждому лично
Вычислит следующий срок.
Это так мало и так далеко,
Я возьму с собой лишь то, что легко.
Я возьму только то, что легко. Прощай, мой мальчик!
Здесь будут помнить,
Каким ты был,
А все остальное
Я возьму с собой.
Прощай, мой мальчик!
Что только смог,
Я тебе отпустил,
А все остальное
Я возьму с собой.
Тем коридорам,
Лестничных клеток тени
Вот уже скоро,
Скоро не будет цены,
Скоро не станет,
Просто не станет любви.
С теми, кто с нами,
Падают стены в пыли.
Падают стены, дрожит вся земля --
Там, где скоро не станет меня.
Там, где скоро не станет меня!
Прощай, мой мальчик!
Здесь будут помнить,
Каким ты был,
А все остальное
Я возьму с собой.
Прощай, мой мальчик!
Что только смог,
Я тебе отпустил,
А все остальное
Я возьму с собой.
---За горизонт---
За горизонт уходит доверху нагруженный паром,
Там среди рухляди чужой тюки несбывшихся надежд,
Уже изношенных совсем, но пропитавшихся насквозь водой.
Никто не знает, чем закончится предложенный сюжет,
Но все равно уже так хочется в нем что-то изменить,
Хотя бы этот слишком ярко намалеванный пейзаж — мираж…
А на зеленые холмы уже ложится белый снег,
В стене холодной только гвоздь однажды брошенной любви,
В камине черные, в пыли однажды брошенной земли, угли.
Паром уходит навсегда, его теперь уж не вернуть,
А под ногами расстилается нетронутый ковер,
Тугие тучи снова хочется еще когда-нибудь лизнуть.
За горизонт уходит доверху нагруженный паром,
Остался там на фоне неба только бледный белый дым,
За все прошедшее спасибо, а что сбудется — о том потом.
---Если не смерть---
Утра неизбежный свет
В пыльном окне моем.
Между небом и землей
Легкая плывет ладья.
В ней бетонный вокзал
И железная масть паутины мечты,
И асфальтовых рек раскаленная власть.
Телефонный номер — знак,
А не причина лгать.
Если говорят слова,
Стоит ли лететь в туман?
Где слепые дожди
Льют в чужие следы и на ржавых гвоздях
Вновь родятся огни, как святые цветы.
Если не смерть, то только бесконечность,
Если не в ладони, то во мне.
И во тьме, ведомый следом млечным,
Можно не по небу, а по земле.
Медленно ложится снег,
Тащится пустой трамвай.
Снова за ночь полный дом
Можно напустить колец.
И смотреть из окна,
Как сверкает вдали золотая гора,
А она мне видна, потому что одна.
Если не смерть, то только бесконечность,
Если не в ладони, то во мне.
И во тьме, ведомый следом млечным,
Можно не по небу, а по земле.
Если не смерть, то только бесконечность,
Если не в ладони, то во мне.
И во тьме, ведомый следом млечным,
Можно не по небу, а по земле.
Если не смерть,
Если не в ладони, то во мне.
И во тьме,
Можно не по небу, а по земле.
---Это луна---
Ленная похоть
Отекающих улиц,
Обещала быть страстью.
Но едва ли родившись,
Превращается в слякоть,
Прилипая к колесам
И подошвам надежды,
Замедляя движенье.
Только это ли важно,
Если чай остывает?
Только это ли страшно,
Если кто-то стреляет
В молодую березу,
В золотую икону?
Почему же так больно?
Потому что так просто.
А это луна,
А это земля,
А это любовь,
И это война.
И это луна,
Она там одна.
Дайте огня,
Видишь меня?
Синего мало
В этом странном пейзаже,
И оранжевых красок,
И прозрачных течений,
И зеленой травы,
И серебряных нитей
Паутины святой,
Что сверкает на коже?
Остальное напрасно
Называют спасеньем,
А вселенская даль
Не бывает бесцветной,
Если в сильной руке,
Если в теплой ладони
Этот маленький мир
Помещается просто.
А это луна,
И это земля,
Это любовь,
А это война.
Это луна,
Она там одна.
Дайте огня,
Видишь меня?
А это луна,
И это земля,
Это любовь,
И это война.
А это луна,
Она там одна.
Ну дайте огня,
Видишь меня?
---Середина дождя---
Укради, но не буди посредине дождя,
Даже тайна не стоит слов, если время молчать,
Там зима впереди, а здесь любовь на груди -
Это все, что теперь тебе полагается знать.
Это все, если даже тугие ветра
Превращаются в пепел и пыль,
И хватает из вечности время упрямое
Снова то небыль, то быль.
Мне пора вставать – беда,
Что бежать моя – еда,
Что плевать – мое питье,
Что любить – мое битье.
Холода – я прощу, города – я там был,
Даже несколько лет смертей я уже прошагал,
И моим адресам наступает предел,
Это значит теперь дождю полагается быть.
Уходи, уноси, укради, улетай,
Только дай мне какой–нибудь час,
Впереди, позади, обмани, отведи
Эти черные крылья от нас.
Мне пора вставать – беда,
Что бежать моя – еда,
Что плевать – мое питье,
Что любить – мое битье.
И теперь за окном только после дождя,
Я хочу, чтобы берег тот стал бы этим и все,
Как могло зацвело в тех святых деревах –
Это все, что теперь тебе полагается знать.
И в беде, наклонясь, не вставая с колен,
И вступая в какой–нибудь рай,
Я прошу: проиграй, унеси, укради, прокути,
Только не потеряй.
Мне пора вставать – беда,
Что бежать моя – еда,
Что плевать – мое питье,
Что любить – мое битье.
Что плевать – мое питье,
Что любить – мое битье.
"Сестра"
